— В самом деле?
— Не надо выпытывать, я охотно объясню и так, в этом нет никакого секрета. Во-первых, об этом свидетельствует то, что вы нас — и меня в частности — не боитесь. А будь вы нашим — боялись бы. Потому что будь вы нашим, вы могли бы оказаться в Текнисе только одним способом: бежав отсюда, из Базы, или же оттуда, где вы были и где вас задержали — из Круга. Иными словами, вы должны были бы все годы, что миновали после возникновения Технетского государства, провести либо тут, либо там. Человек, поживший здесь, хорошо знает, что такое технет в его худших проявлениях. Любой технет, осуществляющий на Базе установленный правопорядок, презирает людей, ненавидит их и не стесняется в обращении с ними, потому что в его представлении они уже вымерли, хотя внешне кажутся еще живыми. Что делать, милый Чука, смена власти для кого-то, как правило, болезненна, происходит ли она в рамках группы, нации, расы или в мировом масштабе… Далее, такой человек вряд ли осмелился бы притворяться технетом, заранее зная, что где-то обязательно сорвется — вот как вы с той техналью на улице… Кстати, вы ее знаете?
— Увидал впервые в жизни.
— Что ж, в этом я вам поверю… Так вот, человек сорвется — а он знает, что такое поведение является одним из самых нетерпимых нами преступлений. Технеты — не люди, они — выше, и мы не хотим, чтобы кто-то из людей пытался ослабить нас, затесавшись в нашу среду.
— И тем не менее, вы приглашаете меня…
— Это совсем другое дело. Мы приглашаем вас, зная, кто вы; приглашаем для выполнения конкретных дел; работа ваша будет вознаграждена — и на этом отношения наши завершатся.
— Интересно, как стали бы вы меня вознаграждать — разумеется, если бы всё, что вы предполагаете, оказалось правдой? И что стало бы со мною лотом?
— Вы задали два вопроса, но ответ на них один. Мы отпустим вас, и вы спокойно отправитесь к себе домой. Я не имею в виду тот район, что вы мне недавно назвали; нет, я говорю о вашем настоящем доме — там, за границей, в той обширной стране на востоке, гражданином которой вы являетесь.
— А вы так уверены, что я захотел бы такого исхода?
— Если бы вы от него отказались, я с удовольствием предложил бы другой вариант, по-моему — гораздо более выигрышный. Но это — замечание между прочим, это не ответ. А прежде чем ответить, я попрошу вас оказать мне — вернее, нам — небольшую услугу. Она действительно невелика, но для вас многое зависит от ее выполнения.
6
(104 часа до)
— Ну, если это в моих силах… — протянул Милов, и счел нужным добавить: — Я имею в виду мои реальные силы, а не то, что вам мерещится…
— О, я вижу, что вы чувствуете себя всё более уверенно — иначе не решились бы дерзить мне. Но это, может быть, и к лучшему. Итак, у меня нет никаких сомнений в том, что выполнить нашу просьбу — целиком и полностью в ваших силах.
— Было бы интересно услышать…
— Но разумеется! Дело в том, что, как вам, вероятно, уже известно, совсем недавно в воздушном пространстве нашей страны потерпел аварию самолет, следовавший нерегулярным рейсом. Он по неизвестной пока причине взорвался в воздухе.
— Какой ужас! — сказал Милов и покачал головой. — Я слышал об этом краем уха, но подробностей, увы, не знаю.
— О, по сути дела, не произошло ничего страшного. К счастью, все пассажиры и экипаж спаслись.
— Это прекрасно. Все до единого?
— Вот тут у нас возникли некоторые сомнения. Мы не нашли ни одного погибшего, и все потерпевшие бедствие утверждали, что никто из них не оказался пропавшим без вести. Однако, у нас есть серьезные основания полагать, что на самом деле одного из пассажиров — или, может быть, он был даже членом экипажа — мы недосчитываемся.
— То есть, у вас имеется список пассажиров и членов экипажа, и вы решили…
— Не совсем так. Однако, это как раз должно интересовать вас меньше всего. Если понадобится, мы раскроем перед вами источники нашей уверенности, пока же я не вижу такой необходимости. Важно то, что на нашей территории исчез человек. Нас очень заботит его безопасность. И мы просим вас: помогите разыскать его.
Глаза Клевреца откровенно смеялись, в то время как лицо сохраняло нейтрально-доброжелательное выражение.
— Ого! Вы полагаете, это так просто? Но почему бы вам самим… Я, откровенно говоря, не понимаю, при чем тут я. Я ведь не розыскная собака, не экстрасенс и не предсказатель…
— Безусловно, мы можем найти его сами, и даже без особых усилий. Но мне хочется дать вам возможность оказать нам услугу, и тем самым значительно улучшить свое положение — настоящее и будущее. Найдете его! А чтобы вам было легче совершить это, поделюсь с вами тем, что нам о нем известно. Это человек, пол — мужской, возраст — около шестидесяти, хорошо тренирован, здоров, находчив, подданство — Россия, однако в последние годы работал чаще всего по заданиям международных организаций, главным образом Интерпола; основная профессия — полицейский, но обладает навыками ведения разведывательных действий; может быть резидентом в другой стране. В частности, в этой, поскольку прожил здесь много лет и знает язык… По неизвестным нам причинам недавно оставил активную деятельность и вышел на пенсию, поселился у себя на родине, ведет уединенную жизнь… Далее: рост — ниже среднего — пять футов шесть дюймов, волосы — густые, темные, с сильной проседью (хотя здесь он, вероятнее всего, красит их или носит парик, потому что намерен выдавать себя за технета, а мы не бываем седыми — не успеваем), зубы — искусственные, фарфоровые, глаза карие, нос прямой…
Клеврец говорил медленно, размеренно, словно вколачивал в сознание собеседника слово за словом, как будто читал лекцию весьма тупой аудитории, — а глаза его в это время смотрели на Милова неотрывно и очень выразительно — как будто должны были договорить то, чего не содержалось в словах: пойми, дубина, я же хочу тебя выгородить, я даю тебе шанс, какого не дал бы никто другой; даю — хотя бы в память о совместной нелегкой службе…
Милов, читая все это, не очень-то верил. Клеврец всегда любил схитрить, и был щедр на обещания задержанным — ради оперативных успешных результатов.
— Можно подумать, что у вас в руке — его фотография, — как о чем-то незначительном проговорил Милов в ответ.
— Вы же видите, что у меня ее нет, хотя не стану уверять, что мы вообще ее не имеем. Просто сейчас она не обязательна. Ну, что вам еще рассказать о нем? Я полагаю, что он, прибыв на нашу территорию, вероятнее всего, с целью сбора той информации, которую мы не предоставляем никому в силу ее важности для нашего государства — прибыв, он, хотя и не сразу, но пробрался в столицу, где, однако же, был замечен…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});